Опять Барселона
Сальвадор Дали Куси, обосновавшись в Фигерасе, продолжал поддерживать тесные отношения с семьей Серракларов и часто писал своей матери Терезе Куси, чтобы держать ее в курсе семейных событий1.
Вскоре у семьи Дали выработалась привычка встречать Рождество и Новый год вместе с Серракларами. Ежегодная встреча означала для Сальвадора восхитительную поездку на поезде и множество удовольствий и подарков на конечной станции, суету большого города, чудесные развлечения и трепетное ожидание прогулки в Парк Гуэль — творение Гауди. Это экзотическое смешение блестящих красочных мозаик, волнистых линий и искривленных колонн, искусственных деревьев, сделанных из камня (пишет Дали, вспоминая посещение парка вместе с Урсулой Матас), наполняли его "чувством незабываемого восторга"2. Сальвадор всегда ждал Рождества с мучительным нетерпением, как идеальной возможности дать волю своему воображению. Во время поездок в Барселону "он постоянно бывал измотан своим же бесконечным плачем и хныканьем", — констатирует Анна Мария, ссылаясь на рассказы других членов семьи, поскольку эти поездки прекратились в 1912 году, когда ей было всего четыре года. "Они дарили ему столько подарков, — продолжает она, — что он становился просто неуправляем". Дали был помешан на подарках всю жизнь. И так же, естественно, он уклонялся от того, чтобы дарить что-то другим3.
Однажды Сальвадору захотелось марципана в форме луковицы, выставленного в витрине магазина, оказавшегося как назло закрытым. Последующая вспышка гнева была столь сильной, что Фелипа Доменеч, женщина тишайшего характера, была доведена почти до безумия4.
Кроме ежегодных рождественских встреч, семья Дали отдыхала по нескольку недель на уютной вилле Серракларов в Кабрильсе — деревне, расположенной к северу от столицы, где дон Сальвадор впервые встретил Фелипу Доменеч5. К ним присоединялась семья Рафаэля Дали, и на одной из прекрасных фотографий того времени можно видеть державшихся за руки Сальвадора и его кузину Монтсеррат, когда им было по три или четыре года.
В "Тайной жизни" Дали восстанавливает две сцены, происшедшие в Кабрильсе, когда Дали было пять лет. Первая: будто бы Дали столкнул ребенка, младшего по возрасту, с низкого мостика просто так, ради смеха6. Вторая — деревенская сцена — более интересна. Дали вспоминает, что подглядывал за тем, как писали три красивые женщины в деревне. Замеченный, он продолжал пялиться как завороженный на пузырящийся поток, в то время как "жар безумной крови сменялся во мне чувством смертельного стыда"7. Этот "смертельный стыд" напоминает о сценах с Бутчакесом и Галючкой, и можно представить, до какой степени сексуальное любопытство, вскоре увлекшее маленького Дали, стало объектом болезненного подавления.
Примечания
1. Из разговора с Гонсалем Серракларой де ла Помпа в Барселоне 9 мая 1992 г. Г. Серраклара, собиравшийся издать данную переписку объемом в пятьдесят страниц, умер в 1996 г., так и не сделав этого.
2. Надпись на фотографии этих деревьев см.: SL, р. 87.
3. AMD, р. 16.
4. Ibid., pp. 16-17; на этот случай, видимо, ссылается и Дали (SL, р. 2).
5. Из разговора с Гонсалем Серракларой в Барселоне 26 мая 1993 г.
6. SL, р. 11.
7. Ibid., р. 13.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |
