Любовь и верность
В конце шестидесятых, в эпоху расцвета хиппи, супруги Дали относятся к молодым людям, появлявшимся в Порт-Льигате летом и даже устроившим там что-то вроде коммуны, удивительно благосклонно. И некоторым из них будет суждено стать не просто знакомыми этой пары.
Страсть к мужчинам, намного младшим, чем она по возрасту, всегда была присуща Гале. И если бы не желание омолодить себя, заимев роман с человеком, который был моложе ее, вряд ли произошло бы их сближение с Сальвадором. Сближение опытной женщины, которую не менее опытный в этих делах Поль Элюар называл воплощением любви, самой чувственной возлюбленной на Земле, и даже еще не мужчины Дали.
Именно она смогла открыть для художника в полной мере мир любви, любви плотской и любви возвышенной. Но если для Дали получение наслаждения в сексе не было главным в их отношениях — его чувства к жене были в первую очередь чувствами художника, экстравагантного и ни на кого не похожего, то Гала была просто женщиной, пусть и незаурядной. Для Дали главным было просто присутствие Галы, то, что она находилась с ним рядом, он получал неописуемое наслаждение, зарисовывая ее обнаженное тело, просто прикасаясь к ней. Но его любимой нужны были не только трепетные чувства Сальвадора, но и кое-что более конкретное.
Несомненно, что Гала становится своего рода наставником Дали в плане секса, она смогла разбудить его чувственность. Но несмотря на свою изобретательность, Сальвадор оказался, судя по всему, не таким уж и способным учеником. И вскоре Гале его стало недостаточно. Ее страсть к получению новых впечатлений начала одерживать верх над ее натурой.
Впрочем, для Дали истинная любовь всегда была любовью платонической. И даже появление в его жизни реальной женщины из плоти и крови ничего не изменило в его восприятии. Он пишет, что секс сам по себе, половой акт, вызывает у него дикое отвращение. И единственной женщиной, с которой он мог заниматься «этим», чуть ли не пересиливая себя, была именно Гала. Но и в отношениях с ней его интересовали в первую очередь желания, а не их воплощение. Настоящее наслаждение Дали приносили различные игры подчеркнуто-эротического характера, мастером которых, надо полагать, была его жена. Но ей в то же время хотелось чего-то куда более плотского.
Многие считают жену Сальвадора Дали явно выраженной нимфоманкой, готовой затащить в постель каждого, кто только подвернется под руку. Слухи о ее похождениях ходили везде, где только появлялась эта женщина. Судя по всему, большинство слухов именно слухами и являлись, но, как известно, дыма без огня не бывает.
Гала была старше своего первого мужа на полтора года. Момент характерный, учитывая то, что когда она познакомилась с ним (а не наоборот!) ей было восемнадцать, а ему семнадцать. Разница в возрасте между этой женщиной и ее вторым мужем Сальвадором Дали существенно увеличилась — теперь это уже почти десять лет. И чем дальше, тем больше. Галу привлекали лишь те мужчины, которые были намного моложе ее. Когда ей уже исполнилось пятьдесят, она крутила романы с годящимися ей в сыновья тридцатилетними мужчинами. Можно себе представить, что будет, когда Гала отпразднует свое семидесятилетие!
Один из постоянных покупателей картин Дали, совсем молодой отпрыск рода Морсов Рейнольд, был крайне удивлен, когда во время чисто деловой беседы Гала вдруг стала оказывать ему недвусмысленные знаки внимания. Пытаясь разжечь его чувства, тонкая и проницательная Гала показывала не знавшему куда себя деть молодому человеку эротические рисунки, за которыми пришлось подняться в ее комнату с огромной двуспальной кроватью (Дали в ней, естественно, не было — художник был вовсе не такого лестного мнения о любви втроем, как его предшественник на супружеском ложе). Благодаря стараниям Галы их отношения очень быстро приобрели форму легкого флирта, за которым вполне могло последовать и нечто куда более весомое. Но на уровне флирта тогда все и остановилось — недоуменный молодой человек не проявил никакого желания провести время в постели с этой интересной, но некрасивой и к тому же староватой женщиной. Он в ужасе и смущении удалился — в его сознании не укладывалось, как эта всегда холодная спутница художника могла попытаться соблазнить человека, который был ее младше больше чем на двадцать лет.
И то, что Рейнольду Морсу удалось благополучно выбраться из пут Галы, было более чем удивительно. Учитывая хотя бы то, какой сильной женщиной она была, и с каким остервенением всегда добивалась того, что хотела заполучить. Один ее взгляд обладал колоссальной гипнотизирующей силой. Гала была воплощением в одном лице женщины-вампира и самой нежности и чувственности. Она умела быть одновременно элегантной и дикой, удовлетворять как причудливые желания своей души, так и самые что ни на есть животные страсти тела.
Еще одним юным несостоявшимся любовником Галы был Джимми Эрнст. Эта фамилия уже встречалась на страницах нашей книги, и никаким случайным совпадением тут и не пахнет. Когда в жизни отца Джимми появилась Гала, он сразу же бросил свою нежно любящую жену Луизу вместе с совсем маленьким мальчиком. И вот теперь эта женщина соблазняет его сына. Воистину, кто бы мог даже подумать...
Джимми познакомился с супругами Дали в Нью-Йорке в начале сороковых годов, а то, о чем пойдет речь ниже, описал в книге своих воспоминаний, вышедшей в 1986 году.
По части своих внешности и характера Джимми пошел в отца, бывшего воплощением радушия и открытости. И если Эрнст-старший в это время по-прежнему привлекал женщин (как раз в середине сороковых у него появилась новая пассия, ставшая уже четвертой по счету женой — молодая художница Доротея Таннинг. У него совсем не такие склонности, как у его бывшей возлюбленной, и каждая его жена младше своего мужа как минимум на десять лет, а то и на все двадцать), то Джимми и подавно. У этого молодого человека не было недоброжелательных чувств по отношению к Гале, несмотря даже на то, что именно она, разрушив семью Эрнстов, фактически лишила его отца. Скорее, он относился к ней, как и к ее мужу, с явным интересом.
И вот однажды он случайно оказался в гостях в нью-йоркском номере Дали. Именно тогда, в самый первый день их встречи, и развернулась очередная интрига Галы, не увенчавшаяся, однако, для нее каким-либо успехом. Когда молодому человеку показалось, что эта женщина «положила на него глаз», он подумал, что этого просто не может быть, потому что быть не может. Но потом, буквально назавтра, он понял, что не ошибся. Дали предложили юноше зайти к ним на следующий день для того, чтобы вместе пройтись по магазинам. Но на место их встречи Гала пришла одна: Сальвадор, мол, сегодня не в духе и вообще он неважно себя чувствует.
Джимми оказался в довольно-таки странном положении. Женщина, к которой он относился с определенным почтением, как и подобает относиться к человеку старшего возраста, женщина, еще вчера внушавшая ему уважение, вдруг стала вести себя как невинно заигрывающая девушка. Она стреляет глазками, глупо шутит и в конце концов кокетливо заявляет, что неплохо было бы пойти в какой-нибудь бар. Все эти ухаживания остаются совершенно безответными. И это еще больше «заводит» Галу. Во время их ужина в небольшом русском ресторанчике она заигрывает с Джимми настолько откровенно, что никаких сомнений у него уже не остается. Но юноша по-прежнему подчеркнуто холоден, и это приводит Галу в бешенство. Страсти разгораются, и когда бывший объект вожделения его отца хватает Джимми за руку и сладострастно-требовательным тоном приглашает его в свой номер, молодой человек, чье терпение лопнуло, резко вырывается и уходит. Это был настоящий удар для Галы, уже успевшей привыкнуть к собственной неотразимости. И случайно встретив Джимми Эрнста, она, по его словам, в сердцах обозвала его «животным».
Приведенные выше случаи могут свидетельствовать о том, что удовлетворять свои страсти становится для Галы не так уж и просто. На тех двоих молодых мужчин, которых пыталась соблазнить эта женщина бальзаковского возраста, ее любовная магия не произвела особого впечатления. Но вполне вероятно, что были и другие подобные случаи, когда Гале удавалось изменить Дали. Просто они не стали достоянием публики. Это и понятно: если бы у Джимми или Морса что-нибудь произошло с мадам Дали, они вряд ли быв открытую говорили об этом.
Уже после возвращения супругов в Европу Гала часто покидала Порт-Льигат без своего мужа, в сопровождении лишь верного слуги Артуро. В то время как Дали не покладая рук работал, она предавалась светским развлечениям. Сложно сказать, были ли у нее в это время романы на стороне. Во всяком случае, ни один из них не стал достоянием общества.
Вряд ли Дали относился к изменам своей жены столь же снисходительно, сколь ее первый муж. Хотя не исключено и то, что он просто не знал или не хотел знать о них. Дали верил Гале во всем, и ничто не могло поколебать этой веры. Жена Цезаря вне подозрений.
Что же касается его самого, то вопрос, изменял ли Сальвадор своей жене практически решен. Да и он сам нередко признается, что Гала была его единственной женщиной. Признается не только в своих книгах и интервью, но и в разговорах с самыми близкими друзьями, врать которым попросту не было резона. Вообще же, он часто говорит, что, даже любя конкретного человека, по-прежнему находится во власти своих эротических грез. И грезы эти были очень запутанными и даже в чем-то извращенными. Так, наиболее приемлемой ролью для себя он считал роль наблюдателя, того, кто не проявляет своей активности. Его фантазии были воистину безграничны, и многие из них легли в основу образов его произведений.
Чувственную связь, не имеющую физического продолжения, Дали обозначил термином «кледализм». Это слово происходит от имени Соландж де Кледа, героини его романа «Тайные лики». В романе описывается лишенная всякой физической близости любовная игра, приносившая ее участникам неописуемое наслаждение. Соландж де Кледа и ее любовник доставляют друг другу наслаждение, даже не прикасаясь один к одному. И именно такой род отношений со своей любимой был для Дали наиболее приемлем.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |
