Где радости и мечты...
18 марта 1945 года Гала и Поль возобновляют переписку, прерванную с началом войны. Они не писали друг другу с 7 октября 1940 года и все это время ничего не знали друг о друге. Как только Поль наконец получил нью-йоркский адрес Гала (он действительно не знал его, потому что пишет Гала: «К нашей большой радости, мы наконец раздобыли твой адрес!»1), он информирует свою бывшую жену о положении во Франции: «Жизнь здесь очень трудна. Люди болеют... У нас не топят... Холод невероятный». Элюар советует Гала не возвращаться тотчас же, подождать, пока Европа залечит свои раны: «Жизнь очень тяжелая. И грустная». Письмо написано усталым человеком, ужасно усталым.
Поль только что закончил сборник «Лицом к лицу с немцами». Он отправляет его Гала как свидетельство того, чего ей удалось избежать благодаря изгнанию: жутких и постыдных военных лет, особенно оккупации. «Voir clair ne Sonne que tenebres» [«Ясновидение не предвещает ничего, кроме тьмы»], — пишет Элюар. Стихи кричат о возмездии:
Нет неба более сияющего
Чем то, над которым предатели сгинут.И нет на земле спасения
Нет прощения палачам2.
Прошлое Элюар резюмирует одним коротким абзацем, без лишних подробностей (в первом письме Гала от 18 марта 1945 года): «Мы пережили весь этот ужас. Мы надеялись, отчаивались, сопротивлялись, боролись, как могли, и старели. Я даже разучился смеяться». Он пишет, что им с Нуш удалось ускользнуть от гестапо и что они вынуждены были прятаться целый год. Пять лет жизни — в нескольких фразах... Роскошной Гала, процветающей и похорошевшей, Гала, не знавшей ужасов войны, Гала, пышущей здоровьем, излучающей силу на полотнах Сальвадора Дали, пишет преждевременно состарившийся Элюар, Элюар уставший, ослабевший, с поседевшими волосами. Он начал носить — о чем не без кокетства сообщает — очки, чтобы читать: «Я теперь действительно похож на старичка». Рядом с ним — похудевшая и также поседевшая Нуш, перенесшая все то, что неведомо Гала: войну, лишения, страдания. «Нуш собирается выкрасить свои седые волосы», — пишет Поль Гала.
Послевоенное время было суровым. Введена нормированная продажа продуктов питания, табака, топлива и одежды. «Идет жестокая битва за выживание». Как только Гала узнала, какие лишения терпят Поль, его жена и Сесиль, она начинает отправлять им через нью-йоркское отделение «Victory Gift Parcel and Со» посылки с настоящими сокровищами: концентрированным молоком, витаминами, кофе, растительным маслом, шерстяными пуловерами. «Не покупай "Коффикс": этот странный напиток нельзя пить», — пишет ей Поль. Для постаревших, ослабевших за годы войны Элюаров, супруги Дали играют роль преуспевающих американских дядюшки и тетушки. Во Франции жизнь трудна, но у них за океаном все складывается хорошо. Они беспокоятся так же о здоровье старых друзей. «У Арагона и Пикассо есть все, что им нужно, — отвечает Элюар. — Впрочем, и у нас все идет хорошо».
Чтобы отблагодарить Гала за благородство, Поль хочет ей помочь: «Я всегда буду твоим слугой и защитником». У него есть ключ от квартиры Дали на Университетской улице (его оставила Гала, уезжая). Опасаясь реквизиции, Элюар организовывает перевозку оставшихся там картин и мебели и занимается поиском «подходящих» жильцов. Он заботится об имуществе Гала, как о своем собственном. Он занимается также налоговыми и финансовыми вопросами, посылая ей отчет об общей сумме расходов в надежде на вознаграждение. Знает ли Поль, что Дали и Гала богаты, невероятно богаты? Он уже не так хорошо информирован, как до войны, ему не известна котировка художников на рынке в Америке. Гала посылает ему репродукции картин Дали, которых Элюар еще не видел, и в частности, той, на которой Гала изображена с обнаженной грудью, — «Galarina». «Ты по-прежнему молода и хороша собой [...], Галарина — самая яркая из звезд»3. Для Элюара Гала не изменилась.
Впрочем, как и его чувства к ней. Письмо от 18 марта свидетельствует о преданной любви: «Все изменилось, кроме моего сердца, — пишет Элюар в первых строках письма. — Прошлое ушло очень далеко, но не ты, потому что ты навсегда осталась во мне, маленькая моя Гала...» Он называет ее «маленькая, дорогая Гала», говорит, что целует ее, «как всегда», и добавляет: «Моя Гала из Клаваделя, моя вечная маленькая девочка». Элюар посылает Гала свою последнюю книгу «Непрерывная поэзия» и просит написать свое мнение о ней, потому что Гала навсегда осталась его «лучшим читателем». Поль просит у Гала каталоги с выставок Дали, а также книги, которые не может раздобыть во Франции, и Гала вскоре их ему вышлет. Книги до самого конца останутся их самыми верными посредниками.
Если Поль Элюар перестал разбираться в котировках и модах на художественном рынке и нуждается в информации для того, чтобы идти в ногу со временем, то Гала, в свою очередь, утратила связи с французской поэзией. Она ничего не знает о Сопротивлении, ничего не знает о новых поэтах, появившихся за годы войны, ничего не знает об Элюаре как о певце свободы, о том, что он так же, как и Дали, но по-своему, стал очень знаменитым. Он уже не тот молодой человек, что издавал за свой счет сборники стихов и был известен преимущественно в Париже. Элюар стал одним из самых известных поэтов Франции. Школьники и студенты читают его стихи наизусть, и увидеть, услышать его, поговорить с ним приезжают люди со всей Европы. Он так популярен и так широко известен, что не в состоянии отвечать всем и даже вынужден оберегать свое с Нуш уединение. Элюар очень активен, несмотря на переутомление. Он сотрудничает с многочисленными газетами и журналами, выступает перед читателями в Греции и Югославии, в Италии и Чехословакии. Его повсюду восторженно встречают, он продолжает писать стихи, и можно сказать, что он находится в зените своей славы. И хотя Элюар продолжает жаловаться на некоторые финансовые трудности, он уже не так беден, как в тридцатые годы. Он пишет Гала, не слишком заостряя внимание на сообщаемом факте: «Я теперь довольно неплохо получаю за свою "писанину"». Или о том же: «Мои книги очень хорошо продаются. Заказов приходит больше, чем я могу выполнить». И еще: «После освобождения я хорошо получаю за свои стихи. Больше, чем я когда-либо надеялся на них заработать»4.
Элюар по-прежнему живет скромно, без показухи, без прислуги (хозяйством и кухней занимается Нуш), и это полная противоположность стилю жизни Дали и Гала в их американскоой гостинице. Кроме общественной жизни с обязательными и необходимыми выходами в свет, путешествиями и выступлениями, Элюар занимается своей семейной жизнью, в особенности Нуш, прочно поселившейся в его сердце, нежные слова о которой он пишет Гала и Дали за океан. Но он также заботится и о своей дочери Сесиль. Сесиль разошлась с Люком Деконом и вышла замуж за художника Жерара Вильями. Ей очень не хватает матери, и она переживает из-за того, что совсем не получает от нее известий.
Элюар ни в чем не упрекает Гала. Он никогда не написал ей, что она «отсутствующая» мать, далекая от своего ребенка, но он постоянно пишет об их дочери и пытается передать ей страдания молодой женщины, ее желание быть любимой. «Она любит тебя ностальгически, — деликатно пишет Элюар Гала, намекая, что она должна бы почаще и с большей нежностью писать дочери. — В юности она была обделена любовью. Она многие годы была очень одинока». И только много позже, в 1948 году (Сесиль было тогда тридцать лет), Поль осмеливается выражаться яснее. «Ей кажется, что ты больше не любишь ее и что она больше с тобой не увидится, — пишет Элюар об их единственном ребенке. — Она, такая сдержанная всегда, плачет всякий раз, когда говорит о тебе»5. Но Элюар по-прежнему защищает Гала, он никогда не захочет обидеть ее, причинить ей хоть малейшее огорчение: «Прошу еще раз, моя навсегда маленькая Гала, не переживай из-за этого. Ты можешь все уладить, если напишешь ей нежное письмо и пришлешь что-нибудь, чтобы она знала, что ты думаешь о ней...»
Леда, так по-матерински обращающаяся со своим «маленьким Дали», не умеет быть матерью по отношению к собственной дочери; еще в меньшей степени она годится для роли бабушки. Перед рождением у Сесиль ребенка Гала посылает для новорожденного приданое голубого цвета — она никогда не скрывала своего разочарования по поводу того, что имеет дочь, а не сына. Гала не приедет для того, чтобы присутствовать при родах или хотя бы посмотреть младенца (девочку, конечно): Дали занимает ее полностью.
Может, она боится состариться, приняв на себя роль бабушки? Или ей неприятна мысль о том, что рождающиеся поколения отодвигают ее в третий возраст? Может быть, она хочет навсегда остаться «маленькой Гала» для Поля Элюара, его «девочкой», его «вечно маленькой девочкой», как он называет ее даже в пятьдесят лет? А может быть, у нее нет никаких чувств, совсем никакого материнского инстинкта? Это значит, что все ее чувства и женский инстинкт проявляются в материнском отношении к мужчинам, которых она любит: к Дали, как ранее к Элюару, как вскоре и к другим молодым людям.
Послевоенное время несет свои несчастья. В 1945 году в «Сан-Реджис» приходит телеграмма от сестры Гала Лидии о смерти их матери (она жила с 1925 года у своего сына Николая в Ленинграде, а последний короткий визит Гала в Россию состоялся весной 1927 года).
Советские войска «освободили» восточные страны. Они «освободили» Польшу в январе 1944 года, затем Румынию, Венгрию, Чехословакию и в ноябре перешли Дунай. Маршал Жуков вступил в Берлин в марте 1945 года, армии Паттона и Конева соединились на Эльбе в апреле. Союзники одержали полную победу, ялтинские соглашения призваны обеспечить миру спокойствие.
Супруги Дали в Америке ведут себя осторожно, они предусмотрительно ждут, когда в Европе окончательно наступят мир и благоденствие, ибо не могут полностью доверять перемириям и договорам. Несмотря на ее русские корни, Гала не является сторонницей Советского Союза, напротив, настроена она проамерикански. Она так же, как и Дали, антикоммунистка и враждебно относится к СССР — как к его политике, так и к философии.
Между супругами Дали и супругами Элюар пролегла настоящая идеологическая пропасть: насколько Гала и Сальвадор верны своей независимости и комфорту, принадлежности к элите, настолько Поль и Нуш культивируют дух коллективизма и добродетели партии, которую считают самой элитарной из всех существующих. В письмах Поля к Гала почти никогда не говорится о собственно политике. Оба они знают, что в этой области у них нет ничего общего; они плывут на враждебных кораблях. Едва ли Поль Элюар беспокоится по поводу шумных деклараций Дали, объявляющего громогласно и прилюдно — вечное желание провоцировать публику!
— о своей преданности генералу Франко. Андре Бретон, вернувшийся во Францию в 1945 году, распространяет о Дали, по словам Элюара, «сплетни»: «Я их пресекаю, как могу, — пишет он Гала, — но я был бы рад, если бы смог опровергнуть слух о том, что Сальвадор Дали написал портрет посланника Франко. Я хочу заткнуть глотку подлецам, коих немало»6. Напрасный труд! Элюар в конце концов поймет: Дали вместе с Гала является сторонником монархии и противником левых марксистских сил, которые сам он защищает пылко и безоговорочно. Гала предстоит привыкнуть к тому, что ее бывший муж выбрал коммунизм. Поль, вынужденный объяснять свое решение не сходить с пути борьбы, пишет ей: «Я абсолютно предан своей партии, она не навязывает мне ничего, что было бы мне неприятно, напротив. Я полностью одобряю ее политику». Письмо написано 6 августа 1946 года.
Послевоенное время увеличило пропасть, наметившуюся уже много лет назад, между яростными реакционерами Дали и столь же яростными революционерами Элюарами. Для Дали выдающейся личностью является Франко, для Элюара — Сталин. Но ни Гала, ни Нуш не терзаются по этому поводу: и та и другая выбрали партию своего любимого мужчины. Они это сделали тихо, но решительно, и не дают на этот счет никаких комментариев.
В 1946 году смерть постучалась вновь, самым неожиданным и трагичным образом. Поль Элюар в качестве постоянного клиента с хрупким здоровьем в течение нескольких недель отдыхал в Монтане, в одном из знакомых ему швейцарских санаториев, когда ему сообщили о скоропостижной смерти его жены. Нуш находилась у изголовья больной мадам Грендель, в ее комнате на улице Ордене, когда вдруг упала, будто сраженная ударом молнии. Она умерла от кровоизлияния в мозг. Это случилось 28 ноября. Поль пишет:
Нам не дано состариться вдвоем.
Вот день
Ненужный: время
Стало лишним.7
Им не суждено встретить старость вместе. Поль Элюар сражен. Весть о смерти Нуш застала его в там, где все, казалось, соответствовало его мечтаниям и способствовало его душевному равновесию. За три дня до печального известия он сообщал Гала о том, что вновь обрел счастье, что «пишет стихи в горах, так хорошо знакомых им обоим». Он был почти счастлив. После смерти Нуш Элюар впадет в отчаяние на долгие месяцы. Его состояние очень тревожит близких друзей и дочь. Первые даже боялись, что Элюар покончит с собой. Сесиль в марте 1947 года напишет Гала, что ее отец «безутешен после смерти Нуш»: «Я не знаю, как ему помочь... Чем я могу его развеселить?..»
25 ноября, за три дня до смерти Нуш, Элюар признается в том, что осуществил аутодафе: порвал все письма, написанные ему Гала с момента их первой встречи. «Я надеюсь, что ты хочешь так же, как и я (я в этом даже уверен), чтобы после нас не осталось никаких следов нашей интимной жизни. Поэтому я рву твои письма»8. В один день Поль разрушил их общее прошлое. Сделал ли он это для того, чтобы забыть Гала, хотя и клялся ей в вечной верности и любви? Или из стыдливости не пожелал приоткрыть завесу над слишком тайным и слишком интимным, как он об этом говорит? Или его поступок — знак того, что им уже не быть вместе? Хотя Гала из них двоих в наименьшей степени тосковала по прошлому, она не поспешила последовать примеру Поля и до самой смерти хранила его письма, которые позже опубликовала их дочь.
Только пять писем получит Гала после смерти Нуш — или она сохранила только эти последние пять писем? Они по-прежнему нежные и сердечные, но короткие и написаны как бы на последнем дыхании. «Смерть, ощущение смерти, занимает во мне слишком большое место», — признается Поль Элюар9. Он жалуется на пустоту, в которую его ввергла смерть жены. «Моя Гала, прости мне этот тон. Я получил слишком большой удар. Жизнь моя опустошена». И слова — как похоронный звон — в конце письма: «Могила Нуш — это все, что мне от нее осталось». Голос Элюара гаснет, слова затухают. Он впал в глубокую депрессию и скорее пытается выжить, чем живет. О нем нежно заботятся его молодые друзья Жаклин и Ален Трюта. «Без их помощи, — говорит он Гала, — я ни за что бы не выжил».
У него нет больше смелости, нет сил. Но переписку он заканчивает словами любви. Элюар знает Гала тридцать шесть лет. Никогда, даже в период глубокой скорби после разлуки с Нуш, он не испытывает досады, не держит зла по отношению к ставшей далекой женщине, которую продолжает любить как бы за рамками своей собственной жизни. «Gilotchka dorogaia», — еще пишет он ей в июне 1947 года; затем в октябре и ноябре: «Галочка дорогая...» 21 февраля 1948 года — дата его последнего послания. Элюар сообщает «своей Галочке» новости об их дочери и внучке и, чтобы не очень ее огорчать, смягчает черные краски своего отчаяния. Прежде чем написать свою любимую концовку «А tpt.» («Твой навсегда»), он пишет свое последнее признание, последние слова любви: «Галочка, как бы я хотел с тобой увидеться!»
Впрочем, Галочка пакует вещи и готовит чемоданы. Они с Дали готовятся, наконец, покинуть Америку. 21 июля 1948 года Гала спустится с борта пакетбота, прибывшего в Гавр. Она — Алиса в стране чудес, как называет ее Дали: в волосах этой пятидесятичетырехлетней женщины большой черный велюровый бант, делающий ее похожей на маленькую девочку. Гала садится за руль «кадиллака», такого большого и глубокого, что ей с трудом удается видеть нижний край ветрового стекла. Рядом с ней — испуганный Дали. Он нервно теребит усы и трясет тростью с золотым набалдашником, угрожая призракам. Гала направляется не в Париж. После восьми лет отсутствия она не торопится увидеть ни Поля Элюара, ни их дочь, ни внучку. Гала едет на юг. Прямо к Порт-Льигату. Дали возвращается домой. И Галочка, равнодушная к прошлому, но очень внимательная к желаниям своего великого мужа, везет его туда.
Примечания
1. «Письма к Гала», стр. 305.
2. «Продавцы индульгенций». Полн. собр. соч., т. 1, стр. 1274.
3. «Письма к Гала», стр. 313 и 314.
4. «Письма к Гала», стр. 306.
5. «Письма к Гала», стр. 324.
6. «Письма к Гала», стр. 309.
7. «Непрерывная поэзия». Полн. собр. соч., т. 1, стр, 108 (пер. М. Ваксмахера).
8. «Письма к Гала», стр. 316.
9. «Письма к Гала», стр. 320.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |
