Манитас де Плата
Дали ненавидел самолеты. Поэтому несколько раз в год мы пересекали Атлантический океан на круизном лайнере. Особенно нам нравилось роскошное судно под названием "Франция".
В одну из поездок мы узнали от стюарда-испанца, что на пароходе находится цыган-гитарист, путешествующий третьим классом. Он едет в Америку в первый раз и с удовольствием выступает для всех, кто готов его слушать.
— El es muy bueno1, — сказал стюард.
Дали очень заинтересовался.
Мне пришлось немного надавить на капитана, и в конце концов он дал разрешение на приватную встречу пассажира третьего класса с пассажирами первого. Гитарист должен был прийти в каюту Дали и сыграть для него.
После ужина в дверь постучали. Вошел молодой человек лет двадцати. Небольшого роста, черноглазый, он казался очень стеснительным. Парень вытащил гитару из чехла и с такой страстью ударил по струнам, что мы, прослушав первую вещь, попросили его продолжить. В итоге он играл для нас три часа подряд, до глубокой ночи.
Дали был покорен талантом цыгана и, как только мы прибыли в Нью-Йорк, представил его журналистам, собравшимся в порту
Гитариста звали Манитас де Плата. Неожиданное внимание Дали открыло перед ним невероятные возможности: через неделю он уже выступал в Карнеги-холл, причем не в обычные вечерние часы, а в полночь, на специальном закрытом концерте. Дело было в шляпе!
По иронии судьбы капитан судна, который был очень недоволен тем, что пассажир третьего класса приходит выступать в каюту Дали, просил нас достать ему билет на этот закрытый концерт...
Манитас стал известен и богат. Пластинки с его музыкой продавались миллионными тиражами.
Как-то он приехал к Дали в Кадакес и устроил импровизированный концерт в открытом внутреннем дворике дома в Порт-Льигате. Но об этом пусть расскажет Кэтрин.
В тот августовский день, в начале 1970-х, было душно и жарко.
Мы все сидели в гостях у Божественного, в патио, где жара ощущалась не так сильно. В тот день он пригласил своего большого друга Манитаса де Плата, цыганского гитариста, сыграть для нас.
Собрались все сливки каталонского общества, "от короля до бедняка", как говорил сам Дали.
В некотором возбуждении художник наблюдал, как гости рассаживаются.
— Капитан, Капитан, идите сюда, — позвал он нас.
Но мой муж не последовал его совету и увел меня подальше от толпы. Мы поднялись на балкон и расположились там. Я была довольна — сверху удобней наблюдать за остальными, но, как оказалось, это был тот случай, когда "у Питера есть причины, о которых Кэтрин совершенно не догадывается"!
Музыканты, то есть Манитас де Плата и четверо его друзей, расположились напротив гигантской кофейной, чашки, из которой росло оливковое дерево. Солнце стояло в зените. На плечи музыкантов спадали вьющиеся волосы, пестрые рубашки были расстегнуты по пояс и открывали загорелые торсы, в глаза бросались толстые золотые цепи, без которых трудно представить цыган.
Заиграла музыка. Все как будто позабыли о жаре и принялись хлопать в ладоши в такт, кое-кто даже пританцовывал. Гитаристы почти сразу взмокли. Они старались вовсю, довольные успехом. И вдруг... пошел снег! Снег из перьев! Белые, серые, коричневые, они испускали страшную вонь, как в старом курятнике, и постепенно заполняли все пространство. Люди начали чихать, кашлять, задыхаться!
Гитаристы превратились в пушистых цыплят, но продолжали играть, выплевывая перья в небольших паузах фламенко.
Дали веселился от души. Он стоял в стороне, под навесом, защищенный и от солнца и от перьев!
Ларчик открывался просто. Над патио находился огромный вентилятор, который обычно использовался для поднятия пластикового купола над одной из башен дома. К вентилятору привязали большой мешок, сшитый из простынь, и набили его перьями, собранными на птицеферме рядом с Фигерасом.
— Теперь ты понимаешь, почему мы сели здесь, чтобы послушать Манитаса? — шепнул мне Питер. Он прекрасно знал, что должно произойти.
Это событие наделало шуму. Многие до сих пор вспоминают о нем. В тот день Дали и Тала рисковали остаться без прислуги: даже полгода спустя дворецкий, кухарка Пакита, горничная Роза и Артуро, человек на все случаи жизни, натыкались на перья в разных уголках и закоулках просторного дома.
Примечания
1. Он очень хорош (исп.).
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |
