Конец

Раньше Дали никогда не жаловался на здоровье — и его отец, и он сам были людьми сильными, не привыкшими болеть. Но постепенно возраст берет свое. И ближе к середине семидесятых, когда Дали все чаще остается один, он мучается от бессонницы. Еще не так давно сон этого человека был необычайно крепок и полон сновидений; Сальвадор Дали считал его одним из любимых своих занятий, на которое у него уходило много времени. Художник спал не только ночью, но и днем. Сиеста, отдых после обеда, стала своего рода ритуалом для него и Галы.

И вот теперь Дали не может заснуть. Он вынужден принимать снотворное, что еще больше расшатывает его нервную систему.

Кроме того, у художника появляются симптомы еще одной болезни, болезни, которой он опасался больше всего. У него начинает дрожать рука. Велика вероятность того, что заболевание это наследственное, ведь отец Сальвадора скончался от болезни Паркинсона. Дали больше всего боится не смерти, а того, что если болезнь разыграется с полной силой, он не сможет больше работать. Но очевидцы свидетельствуют, что дрожь сразу же прекращалась, как только Дали брал в руку кисть и становился за мольберт.

За те годы, когда вместе с художником была Гала, он не только лишился всех своих страхов, но и обрел душевное спокойствие. Никаких проблем с нервной системой у него все это время не возникало. Но вот теперь Гала ушла, и болезни заявили о себе с новой силой.

Дали сдает все больше и больше, и этого не могли не заметить все те, кто видел художника в эти годы. Его тело становится неестественно худым, а руки дрожат с каждым днем все сильнее. Теперь Дали уже не выглядит так гордо и надменно, как прежде: своим видом он скорее напоминает согбенного старца. В конце семидесятых ему придется перенести операцию по удалению простаты.

Но именно в это время происходит событие, о котором Дали мечтал уже долгие годы. 23 сентября 1974 года открылся его музей в родном городе Фигерасе.

Кому-кому, а этому художнику апломба было не занимать. И тот факт, что музеи, посвященные кому бы то ни было, организовываются как правило после смерти этой персоны его благодарными соплеменниками, Дали ни в коей мере не волновал. Ему была нужна известность и слава при жизни — после смерти она уже не могла принести ему удовлетворения.

Идея создать музей своего имени приходила к Дали еще задолго до его открытия, когда он был достаточно молод. Но именно теперь художник, находившийся на гребне славы, мог рассчитывать на понимание среди городских властей.

Но не так-то просто было организовать этот музей. Еще в начале шестидесятых годов Дали присмотрел подходящее для него здание — полуразрушенный фигерасский театр, взорванный во время гражданской войны и с тех пор не восстановленный. Однако для того чтобы начать восстановление здания, надо было получить разрешение властей. Муниципалитет отнесся к этой идее немного скептически, но все же положительно. Все понимали, что появление этого музея привлечет в их город, вовсе не изобилующий достопримечательностями, множество туристов. Но оказать конкретную поддержку мэр города отказался. И для того чтобы все же реализовать свою идею, Дали пришлось обратиться к самому диктатору Франко.

Надо сказать, отношения между этими двумя одинаково одиозными личностями сложились, в общем-то, хорошие. Франко вряд ли можно было считать большим поклонником творчества художника, но он ценил то, что Дали, человек, к чьему мнению прислушиваются во всем мире, оказывал ему политическую поддержку. Художник был поклонником жестокой политики Франко, он положительно относился к репрессиям против «возмутителей спокойствия», таких, как баскские или каталонские сепаратисты, считая, что лучше расстрелять двадцать человек, чем начинать новую гражданскую войну. И Франко не остался в долгу. Художник, не имевший никаких особых заслуг перед своим государством, получил из рук диктатора орден Изабеллы Католической.

И вот в 1968 году Дали приехал к Франко, чтобы побеседовать с ним о создании музея. Диктатор лично принял художника, и вопрос вскоре был решен. На одной из площадей Фигераса, которая по желанию Дали, свидетельствующему о его чрезмерной скромности, стала называться Площадью Галы и Сальвадора Дали, начались реставрационные работы. Они коснулись не только здания театра, но и всего городка, ведь открытие должно было стать настоящим событием, призванным привлечь внимание всего художественного мира.

Дали собственноручно следил за строительными работами и обустройством интерьера. И если снаружи здание выглядело вполне обычным, то внутри Дали обставил его согласно своему стилю. В музее можно увидеть не только полотна художника, но и произведения, занимающие целую комнату — такие как «Губы Мэй Уэст». Собственно губы — это диван, а нос — камин, на котором стоят часы. У входа в здание Дали приказал посадить оливковое дерево — символ своего творчества.

Открытие музея действительно стало событием высокого ранга для небольшого провинциального городка Фигераса. Под конец жизни Дали был одержим идеей оставить о себе память в родных местах, как-то прославить их в связи со своим именем. И это ему удалось.

На открытии музея появляется и его неверная жена в компании Джефа. Галу не впечатляет чересчур помпезная церемония открытия, ей давно опостылели эти толпы вездесущих журналистов и поклонники творчества ее мужа. И как только представится соответствующий повод — церемония открытия еще даже не закончится, — она покинет Фигерас и отправится в свой собственный дворец в Пуболе. Этот день, день торжества его маленького Дали, не станет чем-либо примечательным в ее жизни.

И праздник кончается, и Дали вновь возвращается в свой неуютный после ухода Галы дом. Там он ведет довольно-таки странный образ жизни отшельника. Одно время он даже не покидает своего дома, чего-то постоянно опасаясь. Многие поговаривают, что художник заразился старческим маразмом либо похожим на него психическим заболеванием. Но это не так — Дали в принципе нормален, хотя страхи донимают его с новой силой. Но теперь для них появилась реальная причина — баскские террористы постоянно угрожают художнику, и на стене его дома в Порт-Льигате не раз появляются надпись оскорбительного содержания.

К этому времени финансовые дела семейства Дали постепенно приходят в упадок. Работать так же плодотворно, как раньше, художник не мог. И теперь ему уже сложно выполнять условия всех тех контрактов, которые находит для него Гала и которые он не думая подписывает. Это вызывает протест заказчика. И тогда Гале приходится идти на крайние меры. Она уговаривает Дали продолжать работать, но он не то чтобы не желает, а скорее, не может проводить за мольбертом столько же времени, сколько раньше. Дали — это основная часть той огромной финансовой империи, которую удалось создать Гале. Но теперь этот конвейер выходит из строя, и Гала вновь начинает опасаться за свое будущее. Мысль о том, что ей придется кончить жизнь в нищете, мысль достаточно нереальная, учитывая, сколько денег им уже удалось скопить, так же как и прежде преследует Галу. И она делает все для того, чтобы хоть как-то исправить положение.

Гала не хочет мириться с реальностью. Она понимает, что ее муж слишком стар для того, чтобы работать так же активно, как он работал, когда у него были силы. Кроме того, Дали сильно устал, и он не скрывает этого. Ему надоело выполнять неинтересную для него работу в огромном количестве. Ему надоели все эти деловые встречи, официальные бумаги и контракты. Когда он вновь слышит об этом, его одолевает приступ бешенства. Он любит свою жену, но любит в то же время и себя, ему очень не нравится, что его открыто эксплуатируют.

И если раньше Гале не было нужды заставлять Дали работать — он был готов на все только ради того, чтобы угодить ей, то теперь ей порой приходилось применять политику не только пряника, но и кнута. Люди, знавшие эту семью, утверждают даже, что Гала иногда запирала своего бедного супруга в его мастерской и не открывала дверь до тех пор, пока он не выполнял заказ.

Действительно, семидесятые годы были годами кризиса и упадка империи Дали. И виноват в этом не только художник, но и его всегда удачливый прежде импресарио. Если бы дела в других областях шли не так плохо, вряд ли Гала стала бы столь неприкрыто эксплуатировать беднягу Дали. Но и на старуху бывает проруха — супруга художника допустила несколько существенных оплошностей, которые и обусловили эту полосу невезения.

1974, год открытия музея Дали, запомнился всему художественному миру и еще одним событием, также связанным с этим именем. История эта приобрела явно детективный характер, и полосы газет всего мира были заполнены различными домыслами на сей счет. Дело в том, что Дали вдруг оказался в центре внимания таможенной службы. Совершенно случайно на границе Франции и Андорры была задержана машина с необычной контрабандой. В ее кузове бдительные таможенники обнаружили ни много ни мало сорок тысяч чистых листов бумаги, на каждом из которых красовалась подпись Дали.

Сразу же после этого разразился огромный скандал, никто не понимал, зачем же было нужно вывозить эти листы и для чего они были предназначены конкретно. Но ясно было лишь одно: дело пахло махинацией, причем махинацией крупной. Видимо, на этих листах должны были быть отпечатаны не подлинные рисунки Дали.

Цены на продукцию художника сразу же резко упали: никто не хотел быть жертвой обмана, пусть и инициированного самим Дали. Имя художника было запятнано раз и навсегда, и вернуть доверие дотошных коллекционеров было намного сложнее, чем его потерять.

Несмотря на то, что следствие по этому делу длилось довольно-таки много времени, все точки над «i» расставлены тогда не были. Так и не удалось установить доподлинно, кому предназначался этот странный груз и, самое главное, кто же являлся инициатором всей этой затеи. Безусловно, все подозрения сразу же пали на Галу. Ведь такая афера никак не могла пройти мимо ее рук. И именно этого «серого кардинала Дали» обвиняли в том, что она заставила художника пойти на откровенный обман. Возможно, что все эти обвинения были отнюдь не беспочвенными. Осознав, что Дали слишком стар и слаб для того, чтобы плодотворно работать, она вполне могла решиться на махинации.

Очень часто бывает, что одна ошибка влечет за собой ошибки следующие, еще более досадные. Так было и в случае с Галой.

Новый поверенный в делах Дали Энрике Сабатер явно себе на уме. Он богатеет прямо на глазах, в то время как дела семьи идут все хуже и хуже. Этому расчетливому человеку в самом скором времени удалось взять бразды правления в свои руки. Престарелая Гала больше не справляется с руководством огромной империей, она отстала от жизни и, кроме того, постоянно нуждается в отдыхе. И пока супруга Дали как умеет проводит время в своем дворце с Джефом, молодой и опытный Сабатер постепенно отстраняет ее от руководства. Именно через него теперь идут все финансовые дела. Он контролирует банковские счета Дали, на которых все меньше и меньше прибавляется денег.

Ну и венцом всего стал судебный процесс, инициированный американской налоговой службой в 1976 году.

Проблемы с налоговыми органами были у этой семьи еще и раньше. Гале очень не хотелось делиться заработанными деньгами с кем бы то ни было. Но теперь за Дали, похоже, взялись на полном серьезе. Дали практически не имел доступа к собственным деньгам, которые к тому же им в основном и зарабатывались — на протяжении десятилетий всеми делами управляла Гала. Этот суд был в первую очередь судом над ней, и кому как не самой супруге Дали было это осознать? Поэтому Гале пришлось приложить немало усилий и средств для того, чтобы отвести от себя эти обвинения. Процесс после долгих слушаний все же был выигран — Гале повезло с адвокатом, коим оказался преуспевающий американец Майкл Стаут. Но выигран с определенными оговорками. Все понимали, что если суду не удалось доказать налоговые преступления Дали, то это не значит, что таких преступлений не было. И Дали лишились визы в США. Возвращаясь после выигранного суда домой, они не знали, что дорога в Америку для них теперь закрыта на несколько лет.

То, о чем всегда мечтала Гала, — это спокойная обеспеченная старость. Но судьба в этом смысле оказалась к ней и к ее мужу неблагосклонной. Дело тут не столько в финансовых потрясениях — Дали были настолько богаты, что никакие потери не могли сделать их нищими в полном смысле этого слова. Но деньги не приносили Гале долгожданного счастья. Наверное, потому, что она была действительно алчна, и жадность эта с годами лишь прогрессировала.

Казалось бы, беспокоиться о деньгах на закате своей жизни никакого повода у нее не было. Опасения встретить смерть на улице и в нищете были совершенно не обоснованы. Наследников, которым хотелось бы передать свое богатство, у Галы также не было. Не уносить же деньги с собой в могилу! Но вместо того, чтобы хотя бы на старости лет отдохнуть от своей нелегкой жизни и от самой себя, Гала заставляла своего мужа делать то, что ему не хотелось.

Впрочем, вскоре здоровье Дали стало таким плохим, что никакой речи об интенсивной работе и быть не могло. И Гала не оставляет своего верного мужа в тяжелые для него минуты. Понимая, что Дали действительно плохо, она покидает свой дворец в Пуболе и переезжает к нему.

Теперь Дали донимают желудочные боли и сильный кашель. Нервная болезнь прогрессирует, и вскоре левая часть тела художника оказывается почти полностью парализованной. Дали одолевает сильнейшая апатия — страх смерти настолько гипнотизирует его, что ему не хочется предпринимать никаких усилий для того, чтобы продолжить свои дни. Сальвадор больше не следит за собой, у него пропадает аппетит, а лекарства вызывают отвращение. Любые действия кажутся Дали бессмысленными. И Гала утешает его, она вновь становится его неотлучной няней. Теперь она всегда рядом, потому что понимает — без нее Дали не выжить.

Для того чтобы быть с Дали, ей пришлось бросить своего любовника. Этого оказалось достаточным для того, чтобы она его потеряла навсегда. Джеф уехал к себе в Америку, и они никогда больше не увиделись. Хотя Гала часто звонила ему и просила приехать. Но последний мужчина в ее жизни ушел безвозвратно, и это со временем станет причиной охватившей Галу депрессии.

Итак, в конце своей жизни Дали и Гала снова вместе. Правда, теперь это уже не надменные молодые люди, а страдающие от множества болезней согбенные старцы. Но теперь они нужны друг другу как никогда.

Гала буквально силой заставляет мужа принимать необходимые ему медикаменты. Дали покоряется. Но Гала переусердствовала, и из-за нее Сальвадор выпил лекарств намного больше, чем ему на самом деле было нужно. Это явилось причиной интоксикации.

Все это время самыми частыми гостями семейства Дали были врачи. Болезни посыпались на бедных супругов как из рога изобилия. Дали, раньше уделивший немало страниц собственных книг описанию своих гастрономических вкусов, теперь полностью лишился аппетита. Буквально засчитанные месяцы он страшно похудел. Более того, художник теперь страдал от поглотившей его сознание мании преследования. Ему казалось, что кто-то постоянно хочет его отравить, и он не брал в рот ничего из еды до того, пока ее не попробовал кто-то другой.

Проблемы с психикой появляются и у Галы, женщины, еще не так давно являвшей собой образец расчетливости и благоразумия. Сознание постепенно угасает в ней, и очевидцам было очень больно наблюдать за тем, как этот человек изо дня в день лишался рассудка. У Галы развивался склероз, и иногда она бывала необычайно агрессивна безо всякой на то причины. Ни с того ни с сего она могла наброситься на Сальвадора или кого-либо еще, исцарапать или ударить.

Но и на ее мужа временами находило состояние патологического гнева, и в эту минуту он мог избить свою Галу. Дали теперь иногда даже не узнавал ее.

Теперь Дали и Гала становятся постоянными пациентами различных клиник. Но когда болезнь ненадолго покидает его, художник берет в руки кисти и становится за мольберт. Его картины теперь очень мрачные, они полны предчувствия смерти.

Дали действительно боится умереть, мысль о том, что он перестанет существовать, для него невыносима. И он всяческими способами пытается оттянуть этот момент. У него даже появляется мысль заморозить себя и Галу для того, чтобы когда-нибудь, когда проблема бессмертия будет решена наукой, ожить. Дали считает себя католиком, но он не верит в загробный мир. Если вера в Бога и в то, что находится за порогом нашего понимания, помогла его жене в эти минуты обрести себя и встретить смерть безбоязненно, то Дали уверен, что там его не ждет ничего хорошего.

Но еще больше, чем смерти собственной, он боится смерти своей Галы. Жизнь без нее не имеет для него смысла. «Если Гала умрет, никому не будет суждено занять ее место, — говорит он. — Это совершенно невозможно. Я останусь абсолютно один».

Во сне или в состоянии бреда он часто видит ее молодой и цветущей, такой, какой она была в то жаркое кадакесское лето их встречи. Но теперь его любимая совсем не такая. Гала постоянно находится в забытьи, сознание возвращается к ней лишь на пару часов в день. За нею нужен медицинский присмотр. Она больна атеросклерозом, который со временем буквально валит ее с ног. Эта женщина, которая когда-то любила купаться обнаженной в солнечном море, теперь не может самостоятельно двигаться. И часто падает. Однажды, упав, она даже ломает тазобедренную кость.

Да и Дали теперь такой же немощный, как и его жена. Они живут вместе в своем доме в Порт-Льигате, и казалось бы, старость и плачевное состояние друг друга должны были сблизить их в эти минуты ожидания смерти. Как бы не так. Наоборот, теперь супруги ссорятся так часто, как никогда раньше. Гала по-прежнему бредит своим Джефом — ей невдомек, что она лишилась его из-за своей старости, а не из-за Дали. Последний тоже стал ужасно раздражительным, и дело зачастую доходит чуть ли не до драки.

Но несмотря ни на что, Гала по-прежнему нужна ему, нужна больше, чем кто-либо другой. Дали постоянно требуется опека и внимание этой женщины — то, чего она уже не может ему дать.

И тогда у Дали появляется тяга к затворничеству. Теперь он не хочет никого видеть, не отвечает на телефонные звонки даже самых близких своих друзей.

Единственным событием, нарушившим царившее в Порт-Льигате оцепенение, стал визит короля Хуана Карлоса, чья яхта остановилась в этой бухте. Руководитель государства очень хорошо относился к Дали и к его творчеству и даже наградил его орденом. Король побывал в Порт-Льигате летом 1981 года. Это лето было последним, проведенным супругами вместе в здешних местах.

В конце февраля 1982 года Гала сломала тазобедренную кость, ее прооперировали, в апреле она уже дома, но прикована к постели, не в состоянии даже пошевелиться. Ей ничего больше не остается, как ждать конца.

Дали находится рядом с ней, как и в те времена, когда в их сердцах пылал огонь любви, он спит с ней на одной кровати. Гала постоянно бредит. Единственное, что утешает ее — кадакесский пейзаж, который стал для нее родным. Она постоянно смотрит в окно, не будучи в силах даже приподнять голову с кровати.

Смерть приближается, и она не может этого не чувствовать. И в начале лета 1982 года она решает принять таинство соборования, пригласив местного священника. В ее сердце еще теплится надежда на то, что ей удастся превозмочь болезнь, вновь стать на ноги, но...

10 июня Гала умирает. Первым, кто заметил, что ее дух оставил бренное тело, был Сальвадор Дали.

Гала завещала своему мужу похоронить ее в Пуболе, месте, где был ее дворец и где она испытала последние в своей жизни приливы счастья. Но, согласно испанским законам, покойников можно хоронить только там, где они умерли. И для того чтобы исполнить последнюю волю самого дорогого для себя человека, Дали был вынужден пуститься на хитрость. Галу, завернутую в одеяло, положили на сиденье ее машины и тайком отвезли в Пуболь, где и похоронили в склепе дворца.

После смерти своей возлюбленной Дали буквально теряет себя. Он остается один, он беспомощен и ни на что не способен. Он поселяется в Пуболе, где бродит по полутемным зашторенным (свет солнца теперь раздражает Дали) комнатам дворца. Ничто не радует его. Чуть позже он переселяется в город своего детства Фигерас, где живет в башне, примыкавшей к крылу его музея, под неусыпным надзором врачей и медсестер. Однажды он попытался снова взять в руки кисть, но то, что та оставила на холсте, настолько разочаровало его, что он в слезах изорвал только что написанные картины.

До самой своей смерти 23 января 1989 года Дали так и не смог смириться с потерей Галы. Время лечит, но его рана оказалась слишком велика. Несмотря на разногласия последних лет, Дали и Гала всегда жили вместе, можно заметить, что даже болели и страдали они как-то синхронно. И когда один из них ушел в мир иной, умер и второй. Дали скончался не в 1989 году. Его не стало в тот день, когда умерла его Галючка.

Предыдущая страница

К оглавлению

Следующая страница